С каждой секундой разрывающая мои внутренности боль становилось все сильнее. Из моей глотки вырвался звериный рев. Кровь в висках отбивала бешеный ритм, когда я скорее почувствовал, чем увидел как эта тварь начала меняться.

Худые тонкие конечности начали обвиваться мышцами, которым бы позавидовал бы любой культурист. В голове возникло четкое осознание, любой пропущенный удар и я труп. Пора заканчивать с этим уродцем. Еще бы понять как…

Существо открыло пасть, полную острых как иглы зубов, и с диким рычанием рвануло в атаку. Прямой удар ноги, наполненной энергией воды, в грудь остановил его, словно он врезался в стену. Хруст ломаемых ребер открыл мне озарение.

Жгучая боль во внутренностях и мышцах подстегнула меня закончить этот ритуал как можно быстрее. Мне было плевать и на его острые зубы, и на мощные, но такие глупые удары, и даже на острейшие когти. Я хотел жить.

Словно бешеный зверь я бросился в безумную атаку, понимая, что единственный мой шанс это переломать этой твари кости и тогда ее гипертрофированные мышцы убьют ее сами собой.

Мои удары ногами, казалось, могли перерубить дерево, но это чудовище лишь на несколько мгновений замедлялось, а потом снова и снова бросалось в бой, пытаясь разорвать меня на куски. Это чем-то напоминало бой матадора с быком, вот только этот бык с удовольствием отведал бы какой на вкус его противник.

Отстранившись от всего, я действовал как автомат. Лоукик в бедро, уйти от когтей, двойка прямых в лицо. Сместиться с линии атаки и с резким скрутом вбить локоть в затылок.

Боль, бешеная доза адреналина и яд медленно убивающий меня погрузили меня в трансовое состояние. В состоянии самадхи я видел любую его атаку еще до того, как он начинал бить. Боль, прокатывающаяся по мне усиливающимися волнами, просто кричала мне, что я труп, если не смогу быстро найти правильное решение. И я увидел свой шанс победить, и мне он категорически не нравился.

И я скользнул под его летящими когтями, одновременно вбивая голень в его колено.С оглушительным хрустом мой локоть сломал ему еще несколько ребер. Мои руки крепко обхватили его ноги, выводя из равновесия. Скользнуть в сторону, и мои руки крепко обхватывают тварь. Рывок вверх и назад. Позвоночник просто разрывается от боли, не будь он под завязку залит энергией колец силы, то я бы сломался.

Никогда не был фанатом борьбы, но если ты хочешь биться с лучшими из лучших, то ты обязан ее изучать. И нет ничего лучше броска с прогибом, чтобы воткнуть противника головой в каменный пол. Оглушительный хруст звучал для меня ангельским хоралом. Теперь у меня есть несколько секунд пока он практически беспомощен.

Наплевав на боль в спине, я прыгнул коленом ему на грудь, добавляя к энергии прыжка весь свой вес. Ощущение крошащихся под коленями костей придало мне сил, и моя пальцы превратились в острейшие когти.

Рука-копье пробила грудную клетку твари, вырывая ее поганое сердце. Холодная исцеляющая энергия голодных духов залечила мои раны, даруя подтверждения, что я победил. Медленно поднявшись я поднял сердце демона на вытянутой руке. Голова гудела словно после хорошей попойки.

— Не останавливайся, Ян! Брось сердце в жертвенную чашу! — Голос твари в женском обличии выдавал ее безумное возбуждение и я послушался ее приказа. С мерзким звуком вырванное сердце шлепнулось в бронзовую чашу сделанную в виде головы демона.

— А теперь вырви сердце у этого никчемного журавля. — Включился бесполый. Храмовники, ну где же вы есть? Я сделал шаг в сторону Микито Тору и на секунду замер, что очень не понравилось чертову гермафродиту. — Не останавливайся, только его жалкая жизнь стоит между тобой и могуществом великих владык. Сделай это! —

Я сделал новый шаг и понял, что на меня умоляюще смотрят глаза Тору. Парень пришел в сознание и все прекрасно видел и понимал. Он безмолвно просил меня сжалиться, но у меня не было выбора. Подойдя к нему вплотную я занес руку для удара и потом понял — я не смогу. Парнишка глупец, но он не должен умирать на алтаре, чтобы какой-то выродок стал сильнее. Пусть даже этот выродок я. Мои искусанные губы раскрылись в жуткой усмешке. Прости Игнат, но похоже сегодня я умру.

— Сдохни! — Мне больше не нужно было ничего кроме моих воли и энергии, чтобы воплотить голодных духов в срединном мире. Короткий жест, наполненный энергией пустоты и с моих рук несутся смеющиеся черепа голодных духов. Я чемпион клана воронов и я не могу предать самого себя. Пока я жив, я буду сражаться с предателями человечества. Прихвостни Дзигоку должны умереть.

Ответный удар демонолюбов швырнул меня в жертвенный алтарь, переломав кучу костей. Похоже мне никогда уже не сражаться на равных с этими тварями. Не стоило верить никому кроме ребят. Сознание медленно затухало, когда я услышал голос мерзкой суки так любящей силу детей первопредков.

— Из-за тебя мы потеряли целый год. Ты убил Казуя. Но за Девятихвостую я дам тебе еще один шанс. Убей мальчишку! — Она была в бешенстве, а у меня хватило сил лишь на то, чтобы показать ей средний палец и прохрипеть:

— Да пошла ты. Вы все сдохните!

— Глупец. Я мало кому даю второй шанс. Твой ненаглядный журавль тоже сдохнет, но сначала я убью тебя.

— Не думаю, тварь. Друг храмов будет жить. — В наш разговор вмешался еще кто-то повернув голову я увидел абсолютно лысого мужчину с оранжевых одеждах храма Огня. Теряя сознание я улыбался. Они все-таки пришли….

Эпилог

Прошло уже две недели, с момента охоты на прихвостней Дзигоку, и мои кости уже практически не болели. Что-что, а лечить храмовники умеют хорошо. Когда я очнулся то от демонолюбов не осталось ничего кроме отрубленных голов. Храмовники залатали меня, чтобы я не сдох от внутреннего кровоизлияния и помогли освободить, от цепей, Микито Тору, а потом даже выделили мне сопровождение, чтобы я смог отвезти нашего золотого мальчика к Гуангу. На мой вопрос где их носили демоны, старший из огненных плясунов посмотрел на меня своими жуткими глазами, в которых плескалось откровенное безумие, и задал мне вопрос:

— Как ты думаешь, Ян, можно ли давать титул друга храмов тому кто готов принести в жертву разумных в угоду мерзких демонолюбов? — В его вопросе уже был ответ. Они были готовы атаковать гораздо раньше, но ждали моего решения. И окажись оно другим, отрубленных голов было на одну больше. Храмы были точной копией своих повелителей. Сильные, жестокие и готовые на все когда дело касается их сути.

— Спасибо за ответ, старший. — Как бы мне не хотелось ему врезать, но я понимал, что этот безумец по своему прав. Только тот кто будет сражаться с этими тварями даже на пороге смерти достоин дружбы храмов.

— Ты прошел испытание, друг храмов. Пусть Чонли (Бог Огня) согреет тебя своими объятиями. Забирай свою добычу, — Он кивнул на Микито Тору, который с трудом держался на ногах. — Братья сопроводят тебя куда скажешь. А для нас тут есть еще немало работы. — Никаких извинений, никаких сожалений о том что они сделали. Мои ощущения говорили о том, что кихо отличаются от обычных практиков колец силы еще больше, чем те от тех кто не сумел сформировать ядро.

Никто из ночных стражников, если конечно он в здравом уме, не будет останавливать повозку у которой в сопровождении идут храмовые бойцы, каждый из которых был как минимум мастером. Спокойно и без ненужных приключений нас доставили к старшему брату. Когда тот увидел кого принесли демоны на его порог он тут же отдал приказ и для нас с журавлем приготовили комнату.

Проснувшись утром я не обнаружил ни Гуанга ни Тору. Старший брат оставил мне письмо с извинениями и словами, что его особняк в моем полном распоряжении. Это все было конечно очень здорово, но учебу и походы к Божественному доктору никто не отменял.

Две недели я занимался лишь тем, что учился и отдыхал. Никаких вылазок за пределы Академии Земли и Неба. Через пару дней после зачистки гонец принес мне письмо от Такеши Кумихо. Девятихвостая, передала мне пропуск в имперскую библиотеку, включая ее запретные секции и приносила свои извинения, что мы не можем увидеться лично. Ловушка организованная демонологами оказалась гораздо опаснее чем она думала, но вопрос с ковеном окончательно решен. Все семь голов засыпанных освященной солью были направлены в нефритовую канцелярию.